Издревле многочисленные мифы, легенды, сказания окружали змей таинственным ореолом, наделяли их мудростью и волшебством. Немало племен и народов поклонялись этим животным. Но особенно почитались они в Древней Греции, где стали символами мудрости, здоровья и врачевания. Именно поэтому Афину, Асклепия и Гигнею неизменно изображали с их верными спутниками — змеями. Люди настолько уверовали в их лечебные способности, что вот уже многие века змея, обвивающая чашу, служит эмблемой медицины. Суть ее объясняют такой легендой. Считалось, что змеи знают целебную силу растений. Чтобы овладеть этими секретами, человек должен был сам ненадолго превращаться в пресмыкающееся. Согласно мифу, Асклепий легко проделывал эту метаморфозу и потому в совершенстве владел секретами траволечения. В эмблеме и закреплен этот сюжет: мудрая змея изучает содержимое чаши для того, чтобы применить его только на благо. Это символ высшей гуманности.

А какая это змея? Исследователи установили, что это неядовитый эскулапов полоз, широко распространенный в Центральной и Южной Европе и некоторых областях Малой Азии. Встречается он и в Молдавии, Краснодарском крае. Грузии, Азербайджане, на юго-западе Украины.

Эскулапов полоз

Впервые это пресмыкающееся было описано учеными около 250 лет назад и долгое время называлось эскулапова змея, по имени бога Асклепия, которого в Риме называли Эскулапом. Позднее зоологи несколько изменили ее название, и сейчас она известна как эскулапов полоз. В те далекие времена, когда наши предки мало что понимали в окружающей их природе, действие змеиных токсинов было покрыто тайной и объяснялось связью со злыми духами и черной магией. Известно, что люди задолго до того, как поняли механизм действия токсинов змей (офиднотоксинов), использовали их с преступной, а затем и с лечебной целью.

По свидетельству выдающегося врача древности Клавдия Галена, понтийскнй царь Митридат VI Эвпатор (132—63 гг. до н. э.) усердно занимался исследованием влияния различных ядов на организм человека. Свои эксперименты он ставил на преступниках, приговоренных к смертной казни,— отдавал обреченного во власть ядовитой змее, а затем пробовал на нем различные способы лечения. На основе этих опытов было создано сложное универсальное противоядие «терьяк», широко применявшееся в течение многих веков.

Митридат не единственный правитель, интересовавшийся офидиотоксниами. Эти яды были удобны: даже разоблаченный отравитель, подсунувший правителю змею с целью убийства, не понес бы наказания — укус ее считался возмездием богов, которые не могли быть наказанными. Поэтому, остерегаясь «кары богов», исполнить которую могли с помощью змей приближенные, правители древности большое внимание уделяли изучению токсинов. И, надо признать, немало узнали об их действии на человека.

Согласно преданию, египетская царица Клеопатра (I в. до н. э.), попав в плен к римлянам, кончила жизнь самоубийством. В качестве орудия смерти она избрала кобру, нанесшую ей укус. Такой выбор был далеко не случаен — знаменитая красавица знала, что поражение этой змеей почти безболезненно и не обезображивает тело человека после смерти.

С давних пор врачи занимались изысканиями средств и способов лечения укусов змей. Большое внимание уделял этому выдающийся ученый и естествоиспытатель Древнего Востока Абу Али ибн Сина (Авиценна, 980—1037 гг.). В период с 1012 по 1023 год он создал свой знаменитый труд «Канон врачебной науки», в котором особое место занимает описание укусов ядовитых змей и способов борьбы с их последствиями.

Однако без знания патофизиологического механизма действия ядов на организм человека найти эффективные способы лечения отравления было невозможно. А в то время у ученых имелось глубоко ошибочное представление об этом. Считалось: змея убивает свою жертву потому, что обладает «холодным ядом». Но в начале XII века последователь ибн Сины таджикский ученый Зейнуддин Абу Джурджани в своем сочинении «Сокровище Хорезмшаха» записал: «Змеиный яд убивает быстро не потому, что является холодным, а потому, что обусловливает в короткий срок свертывание крови в сердце». Этим замечательным открытием он намного опередил воззрения своих современников о механизме действия офидиотоксинов.

В XVII—XVIII веках пионерами экспериментального изучения ядов змей были итальянцы Ф. Реди и Ф. Фонтана. Ученый Феличе Фонтана открыл ядовитые железы у змей и установил действие различных офидиотоксинов на человеческий организм. Хроника событий тех лет донесла до нас довольно любопытный факт: Франческо Реди, пытаясь доказать, что ядовитым началом является не желчь и слюна гадюки, как считали, а ее токсин, выпил их в присутствии тосканского герцога. Безусловно, для такой демонстрации была нужна недюжинная смелость — ведь только сравнительно недавно установлено, что, выпей он даже яд змеи, с ним тоже ничего бы не случилось: офидиотоксины безвредны, если не попадают непосредственно в кровь. В 1898—1905 годах французские ученые А. Кальметт и Ц. Физали разработали метод получения противоядных змеиных сывороток, пригодных для использования в клинической практике. Их открытие относится к числу эпохальных — они спасли немало жизней. По статистическим данным, ежегодно в мире около 1 млн. человек подвергается укусам змей. В те времена, когда сыворотки не было, 20% пострадавших погибало. Сейчас смертность сведена к невозможному прежде минимуму и составляет не более 3—4% укушенных.

В начале 1973 года на III Всесоюзной герпетологической конференции, проходившей в Ленинграде, заведующая лабораторией противозмеиных сывороток Ташкентского института вакцин и сывороток Ф. К Ризаева сообщила, что сотрудниками лаборатории изготовлена новая серия высокоактивной антитоксической сыворотки, удовлетворяющей требованиям клиники.

Для изготовления противоядных сывороток, а также экспериментального изучения требовался змеиный яд, причем спрос на него с годами увеличивался. Офидиотоксины в больших количествах можно было получить в природных условиях, однако такой способ оказался экономически неэффективен. Поэтому стали создаваться специальные «змеиные фермы» — серпентарии, в которых некоторые виды этих пресмыкающихся живут в течение года, а в отдельных случаях и более. Первый и самый крупный в мире змеепитомник был создан под руководством Виктора Бразиля в городе Сан-Пауло в Бразилии в 1899 году. На базе серпентария вырос институт Бутантан. В настоящее время коллекция этого серпентария насчитывает более 20 тысяч змей.

В нашей стране инициатором создания специальных змеепитомников был выдающийся советский паразитолог и токсиколог академик Е. Н. Павловский. В июне 1935 года в Ташкенте был создан первый серпентарий, а спустя год в городе Сухуми открылся еще один. Это были небольшие питомники, поэтому потребности в яде научных учреждений, а позже и фармацевтической промышленности не удовлетворялись. В 1960 году в Ташкенте был создан новый крупный серпентарий при Институте зоологии и паразитологии АН УзССР. Позже серлентарии были открыты и в других местах: на подмосковной станции «Планерная» содержали гадюку обыкновенную, в Бадхызе — среднеазиатскую кобру, гюрзу и песчаную эфу; в серпентарий, расположенном близ Баку,— гюрзу и гадюку Радде; в Каракалинском змеепитомнике — среднеазиатскую кобру, гюрзу и песчаную эфу. Поставщиком офидиотоксинов для фармацевтической промышленности являлся и фрунзенский зоокомбинат.

Получают яд методом «дойки», которая осуществляется раз в 2—3 недели. Для
этой цели вставляют в рот змее специальный сосуд (часовое стекло или чашку Петри), в который она вцепляется, и в результате на стекле остается капля токсина.

Офидиотоксины, как известно, сырье не только для сывороток. Из них готовят многие лечебные препараты. Впервые идею использовать змеиный яд в лечебной практике подсказал случай, происшедший с больным эпилепсией в 1908 году в штате Техас (США). После укуса гремучей змеи у него полностью прекратились приступы этой болезни. С тех пор офидиотоксины получили права гражданства в официальной медицинской практике.

На территории бывшего СССР обитает 58 видов змей, из них 11 ядовиты. Это гадюки шести видов, обыкновенный и восточный щитомордники, среднеазиатская кобра, гюрза и песчаная эфа. Токсины многих из них нашли широкое применение в медицине. Так, у нас в стране на основе яда обыкновенной гадюки выпускается препарат для инъекций — випраксин, утвержденный фармакологическим комитетом в 1962 году. Экспериментальное обоснование его проводилось на кафедрах фармакологии и патологической анатомии Тартуского университета. Випраксин применяется в качестве болеутоляющего и противовоспалительного средства при невралгиях, миозитах, инфекционных неспецифических полиартритах и т. п. Активирует иммунобиологические реакции.

В 1973 году прошел клинические испытания препарат из яда среднеазиатской кобры — наяксин. Он обладает сильнейшим болеутоляющим и спазмолитическим действием. При этом наяксин имеет большое преимущество перед широко распространенными наркотическими анальгетиками, так как не оглушает больного и не ведет к привыканию.

Долгое время под руководством профессора 3. С. Баркагана в Таджикском мединституте имени Абу Али ибн Сины, а затем в Алтайском медицинском институте изучали кровоостанавливающий эффект яда среднеазиатской гюрзы. Эти исследования привели к созданию нового лекарственного средства лебетокс. Он обладает исключительной способностью быстро свертывать кровь и успешно применяется при таком тяжелом заболевании, как гемофилия (стойкая несвертываемость крови). Коагулирующие свойства змеиных ядов используются в медицине не только для получения лечебных средств, но и для распознавания нарушений в свертывающей системе крови. Так, например, с помощью токсинов гюрзы и гадюки Рассела ставятся диагнозы скрытых тромбозов кровеносных сосудов и определяются тромбогеморрагические синдромы.

Ядовитые змеи — это наша национальная ценность, и не случайно сейчас многие находятся под охраной государства. Тем не менее число змеи с каждым годом катастрофически сокращается. Одна из основных причин — бесцельное уничтожение этих пресмыкающихся. Многие люди непременно стремятся убить змею, попавшуюся им на пути. А клиники тем временем испытывают острый дефицит в спасительных офидиотоксинах. Поэтому необходимо, пока не поздно, побороть мнение, что змея вредна и уничтожение ее — благое дело.

«Но ведь змеи опасны!» — возмутятся некоторые читатели. Да, змея жалит, но делает это только в тех случаях, когда ее дразнят, беспокоят или причиняют боль. При встрече с человеком она обязательно пытается скрыться — стремительно уползает в укрытие. Не трогайте ее, и змея уступит вам дорогу. Помните о пользе змей — она несравнимо больше, чем приносимый ими вред.