Западногерманский фотограф Роберт Гросс собирался сделать снимок зимородка, ловящего рыбу, а сделал вместо этого открытие в орнитологии.

Фотограф установил аппаратуру на берегу ручья и стал поджидать зимородка. Вскоре тот действительно появился и стал нырять за мальками форели. Но неожиданно выяснилось, что, кроме Гросса, за крылатым рыболовом следит еще один наблюдатель — серая птичка с рыжеватым горлышком и грудью, зарянка, или малиновка. Фотограф много дней снимал зимородка, надеясь выбрать потом лучшие кадры...

Вот и кончилась золотая осень... Лес, еще несколько дней назад сиявший всеми оттенками желтого и красного, в один день превратился в двухцветное контрастное полотнище из черных стволов деревьев и желтого ковра из опавшей листвы. Только кое-где пробиваются зеленые лапы сосны да зацепилась за ветви позднего дуба желтая листва.

В один из последних погожих дней довелось мне побывать в Воронежской Нагорной дубраве, что тянется на десятки километров вдоль правого берега реки Воронеж.

Яркое солнце оживило лесных обитателей. С вершин сосен доносится писк наших зимних гостей — корольков. По стволу спирально поднимается пищуха — загадочная птичка с рябым оперением и загнутым клювом. Слышатся колокольчики синиц и бойкое щелканье поползня...

Холодно. После утренних часов «пик» пустеют трамвайные и автобусные остановки городских окраин. На работу, на службу, на учебу разъехались тысячи жителей новых кварталов, вставших на месте пустырей и песчаных карьеров. Солнце еще не пробилось сквозь морозный туман, но света уже достаточно. Засуетились около балконных кормушек синицы, покрикивают на крышах галки. У входа в хлебный магазин ватажка воробьев, вяло ссорясь, щиплет окаменевший кусок булки, торопясь перекусить, пока не заметила ворона. А у самого рельса, на утоптанном снегу, подпираясь крыльями, словно калека, ковыляет то на одной, то на другой ноге хохлатый жаворонок, выискивая даже не крошки, а какие-то годные ему в пищу пылинки...

Нет, по-моему, в нашем языке слов ласковее «касатик», «касатка». Мне не раз приходилось слышать, как русские женщины, прижимая к груди дитя, шептали: «Касатик ты мой...» Я слышал, как эти же слова вырывались у них со слезами, когда женщины получали с фронта похоронки.

И особым расположением исстари пользуется у русских людей птица, которую они нарекли этим словом,— касатка. Так зовут ласточку, которая стала вековечной спутницей сельского жителя. Касатка крупнее городской ласточки. Шейка у нее буроватая, грудка грязно-белая. Но главное внешнее отличие — хвостовая вилочка, как две тонкие, очень длинные косицы.

И не только внешне отличается деревенская: она и прилетает раньше и позже оставляет родные края...

Дербники! Наблюдения за охотой этих хищных птиц в природе оставили у меня неизгладимое впечатление. Полет дербника стремительный, маневренный. Чаще всего он атакует добычу среди невысоких разреженных насаждений. Настигнув жертву, он, как истинный сокол, делает ставку, правда, очень короткую — полторы-две минуты, — и в пике хватает птицу сверху. Поражает способность дербника проноситься, не останавливаясь, сквозь кроны деревьев.

У нас в Белоруссии дербник — редкая гнездящаяся птица, обитающая у южной границы своего ареала. В Витебской области в семидесятых годах прошлого столетия насчитывалось 250—300 пар, в других областях известны лишь единичные находки гнезд. В последние годы птиц становится все меньше. Основная причина — осушение и разработка крупных верховых болот...

В плавнях степной речушки Кулуджун, впадающей в озеро Зайсан, весной царит оживление. Слившиеся в один общий гул пронзительные крики чаек, резкие голоса лысух и погонышей, нескончаемые трескучие песни камышевок. Птичий гвалт болотных джунглей ничуть не уступает хору пернатых обитателей майского леса. Даже наоборот, голоса здесь погромче и погрубее — настоящий птичий базар. И над всем этим болотным хором, перекрывая все звуки, слышится голос большой выпи. Вблизи могучий и зычный, он прямо-таки оглушает; принесенный ветром за несколько километров, таинственный и глухой,— зовет и манит.

Подумать только, никто еще не видел, как же на самом деле кричит выпь! А часто ли приходится видеть саму выпь — хмурую и неуклюжую на вид птицу?..

При жизни в неволе коготки и клювы у птиц часто отрастают слишком сильно. В таких случаях приходится осторожно подрезать их. В полупрозрачном коготке хорошо виден на просвет кровеносный сосуд. Резать нужно маникюрными ножницами так, чтобы не задеть его. Значительно труднее подрезать розовый чехольчик клюва — можно повредить птице язык. Лучше доверить эту работу человеку, который имеет достаточный опыт по уходу за птицами.

Профилактика этого нежелательного явления: как можно больше давать птице грызть и лазить, чтобы клюв и когти сами стачивались. Устроить в клетке разнообразные жердочки и кольца из дерева, поставить в нее ветки деревьев и кустарников...

Эту птицу размером чуть больше воробья с необычайно ярким разноцветным оперением часто можно видеть сидящей на ветке куста, свисающего над водой. Здесь ее охотничий участок. Заметив добычу, она падает вниз и, слегка погрузившись в воду, хватает ее своим длинным острым клювом.

Наблюдая с берега за рыболовным мастерством зимородка, удается разглядеть, как он схватил какую-то рыбешку и полетел с ней вдоль реки. Однако определить, что это за рыбка, невозможно даже с помощью бинокля. Чтобы узнать, каких конкретно рыб ловит эта птица, пришлось нам на кафедре ихтиологии МГУ прибегнуть к методу, широко применяемому биологами-натуралистами...

Нам, зоологам, кукушка до сих пор задает немало загадок.

Например, когда кукушки, собственно говоря, спят? Весной, до самой ночи, часов до одиннадцати, можно услышать их перекличку, перемежающуюся с воплями филинов, а около часу ночи они опять «на ногах»!

Один орнитолог определил, при какой средней освещенности начинают петь птицы. Оказалось, что черные дрозды и зарянки просыпаются при 0,1 люмена (1 люмен равен силе света одной свечи на расстоянии 1 метра). Но сразу за ними уже идет кукушка, просыпающаяся при освещенности в 1 люмен. В четыре раза должно стать светлей, чтобы начали петь иволга и славка-черноголовка; зяблику требуются 12 люменов, а зеленушке — сто!..

Мы спустились на лодке по течению Волги, зашли в небольшую протоку и бросили якорь недалеко от берега. В конце апреля — начале мая в низовьях реки горячая пора, путина — идет вобла. Мои спутники достали удочки, червей и приступили к рыбалке. Снасть была незамысловатая — пять метров толстой лески, к концу которой привязан свинцовый груз, чуть выше него — три поводка с крючками. Насаживаешь червей и бросаешь один конец лески за борт, придерживая другой конец рукой. Через несколько секунд леска начинает дрожать. Вытаскиваешь воблу, иногда две или три, и все повторяется в той же последовательности.

Сначала мне это понравилось, но потом я потерял всякий интерес к такому нехитрому промыслу и, оставив своих товарищей, которые с азартом продолжали таскать
рыбу, решил прогуляться по берегу...